Солнце зашло для принца Артаса Менетила навсегда, когда он переступил в последний раз ворота, ведущие в славный город паладинов – Стратхольм. Все, что последовало дальше, был чётко продуманный план высших существ в нескольких актов. Или, как высказался Кел'Тузад: «была репетиция», после которая должна была плавно перейти в активные действия. Сценаристы раздали роли определенным существам, поленившись рассказать сюжет. Что будет дальше, знал, пожалуй, только один чернокнижник, который в последствии переродился в лича. Остальные, даже не знали своих ролей, шли вперед, стараясь не сворачивать со своего пути. План разрабатывался годами, однако, герои Азерота смогли внести свои правки, и перекроить историю в свою пользу, не смотря на множество проигранных «партий» в этой «игре».
«Ты подвёл меня»: наверно этой фразой может выразить свое отношение каждый, кто некогда знал принца Артаса, или даже Короля Лича. И именно эта фраза крутилась в падшего паладина в голове, в его посмертии. Последний от кого рыцарь смерти слышал эту фразу – звался Зоваалом, так же известный, как Тюремщик. И пусть многие пилигримы Утробы поспорят, сказав, что ему больше подойдёт прозвище Заключённый. Так, как все, что он делал изначально, так это сбежать… Но для павшего паладина, он был настоящим тюремщиком, что пленил душу его, и многочисленное количество жертв легендарного клинка Ледяной Скорби. От лезвий рунического клинка Фростморн пало множество легендарных героев, в том числе и знаменитый учитель Менетила.

Утер Светоносный – один из первых паладинов ордена Серебряной Длани. Герой, что во времена Второй войны не побоялся, повести орден за собой в бой против Орды. Многие звали его мудрецом. Однако даже его мудрости было недостаточно для того, чтобы не позволить в сердце своего юного ученика расцвести тьме, что быстро разрослась и поглотила принца Лордерона. Впрочем, за свою невнимательность и пренебрежение к своему любимому ученику, он расплатиться орденом, жизнями всего королевства, Альянсом, жизнью своего короля, своей жизнью и даже собственной душой, став жертвой Ледяной Скорби.

Помни, Артас, мы — паладины.
Месть не может быть частью того, что мы делаем.
Если мы позволим нашим страстям превратиться в жажду крови, то мы станем столь же мерзкими, как орки.

— Ты снова ошибся, Утер. — Подумал Мнетил, вспоминая слова своего наставника во время одной из первых его миссий. — Я не стал таким же, как орки… я стал хуже. — У бестелесного духа не осталось толком ничего кроме воспоминаний, которые были скомканы к тому же. Моральных сил не осталось, так же, как и каких-либо чувств. Все на что был способен бывший Король Лич, так это просто идти вперед, пиная мелкие камушки, что встречались на его пути. В его действиях не было никакого смысла, он не преследовал никаких целей. Даже его жертвы – камушки, страдали не от агрессии, которую Менетил хотел выплеснуть хотя бы куда-то. На самом деле, бывший рыцарь смерти просто придумал себе такое занятие. Разумеется, это занятие не предавало какого-то особого смысла в путешествии по Утробе, но хотя бы разнообразило его хотя бы как-то. В любом случае, в этом казалось больше смысла, чем лежать в клетке. В прочем, Артас сейчас ни в чём не видел смысла, даже в собственном существовании.

— А ты, Утер, стал таким же мерзким, как орки? — Падший паладин пнул очередной камушек, вспоминая о том, что именно его учитель выбросил его в Утробу, бормоча что-то про правосудие. Он оправдывал свой поступок, словно пытался обмануть себя и все мироздание в том, что имеет хоть какое-то право судить своего бывшего принца и ученика. Конечно Артас не осуждал Светоносного, точно зная, что не имеет никакого права после того, что сотворил. Да, и честно признаться сил не было никаких для осуждений, даже при желании. Но было интересно, оправдывал ли его учитель себя и дальше, или же признал ли он, что сам свернул со своего пути? Быть может это глупо, но Менетил надеялся, что его учитель принял свой поступок и раскаялся. Откуда взялось это желание, павший паладин не был уверен, так же, как и чем оно было продиктовано. Быть может он частично волновался за судьбу своего учителя?

Утопая в своих мыслях, бывший Король Лич не заметил, как приблизился к движущемся силуэтам. От мыслей отвлек знакомый голос. Наверно, если бы у Артаса было сердце, и оно било бы в груди, то оно бы ударило рекордное количество раз в секунду. Голос принадлежал одной из его легендарных жертв, что некогда сражалась за свой народ, а в своем посмертии устроила охоту на своего убийцу. О, этот голос рыцарь смерти никогда не забудет и не с чем не спутает, с какой бы интонацией он бы не звучал. Менетил, как по команде бросился бежать, в надежде, что Ветракрылая его не заметила, и не услышала. Если Сильвана его поймает, то, пожалуй, пытки Тюремщика покажутся детским лепетом.
Найдя укрытие, бывший паладин Серебряной Длани осознал, что его дух трясёт как осиновый лист на ветру. «И это гроза мира Азерот»: фыркнул сам на себя бывший Король Лич, снова не особо уверенный в том, что это и правда его мысли. В прочем, для ненависти к себе Артасу не требовалось чья-либо помощь из вне, он и сам не плохо справлялся с этим который год подряд.

— Очень сильно в этом сомневаюсь, Ветрокрылая. — Произнес Менетил, гордо покидая свое укрытие. Не так много в бесплотном духе осталось качеств от самого носителя, по крайней мере на данный момент, но Артас попытался вспомнить кем он был когда-то в прошлом… юношей, что не бежал от проблем, даже если они казались не посильными… впрочем, вспоминая чем именно все закончилось, может он опять совершает череду бесконечных ошибок.

фортуна вновь совершила свой судьбоносный поворот колеса, прежде чем я успел привыкнуть к своей новой жизни. оглядываясь назад, я понимаю лишь то, что единственное, что постоянно в ней, так это резкие изменения. сначала все было хорошо, потом вторжение вампиров, затем попытка жить в новой школе, затем служба, и вот теперь бегство от этой желаемой судьбы. лишь непостоянство – постоянно.
кто бы мог подумать, что добровольцы, вступившие в армию по собственной воле, через некоторое время объявят себя независимой от неё. никто не мог… по крайней мере из тех, кто здесь присутствует. все думали, что мы будем чётко следовать приказам и добьёмся тем самым успеха. ну, возможно… юи считал иначе… он не всегда слушался даже гурена ичиносе, который являлся для нас наставником и покровителем, что уж говорить о тех, кого он не видел в действии и не знал, что это за люди? единственное к кому он всегда прислушивался, так это к собственному сердцу и всегда поступал, по совести.
я восхищаюсь им. его решимостью идти вперед по чётко намеченному им курсу. никогда не сдаваться, даже в безвыходной ситуации. я не такой как он мне сложно решиться на что-то. поэтому, я люблю пути, без точки возврата. тогда сомнения не дурят голову о правильности выбранного пути. потому, что есть лишь одна дорога – вперед. для неуверенного в себе человека, вроде меня, который не может не сомневаться постоянно в правильности своего решения, это лучший выбор. потому что нет возможности всё «откатить назад». дорогу осилит лишь тот, кто идет вперед, а не топчется на месте из-за сомнений «повернуть на лево, или на право» на развилке. я как аз тот самый человек, который будет слишком долго размышлять и постоянно сомневаться, пока жизнь не принудит сделать свой ход. и то, даже когда я его сделаю, я продолжу размышлять об этом.

саотомэ чётко знал, чего хотел добиться в своей жизни, и у него не было шанса об этом забыть. сначала его мучали кошмары, а потом к этому бесконечному кошмару добавился демон, который любил принимать форму его мертвой сестры, напоминая о самых ужасных событиях в его жизни. впрочем, он никогда не стремился забыть о своей личной трагедии, напротив пытался о ней никогда не забывать. это было его напоминания о своей главной цели в жизни – мести за свою погибшую дорогую сестру, что пожертвовала собой ради спасения глупого младшего брата. все что он делал, после гибели сестры, это старался воплотить самое главное желание. стремление вступить в армию – только ради мести, даже если путь уложен через унижение. заключение контракта с демоном – только ради того, чтобы стать сильнее и было легче отомстить. и сейчас сердце бьётся только ради мести.

попросить помощи у микаэлы, оказалось намного проще, чем звучало это в голове. он хоть и был вампиром, который не особо любил людей, из-за привитой ему ненавистью со стороны новых собратий, но согласился помочь довольно легко. возможно на его решение повлияла история йоичи, которая была близка мике, так как он знает, что такое увидеть смерть близких. или же повлияло то, что они пытались помочь вампиру «спасти юи». а может из-за того, что юичиро считал его семьей. может на вампира все эти факторы повлияли одновременно, поэтому он так легко дал свое согласие помочь отомстить за томоэ.

просчитать план грядущей мести было не легко. без помощи микаэлы, заняло бы слишком много времени, что постепенно повышались бы шансы на провал, из-за вынужденной слежки. ко всему прочему вельт и симм ходили постоянно вместе, как братья близнецы, и вероятность попасться им удваивалась. но благо, мика знал о их слабых и сильных сторонах, а также подтвердил печальную догадку, что эти двое практически неразлучны. а значит, прежде чем попытаться добраться хотя бы до одного, нужно было ликвидировать осторожно второго. вот только тут стоял главный вопрос: «а как именно йоичи отомстить за сестру». смерть казалась слишком милосердной местью для чудовище вроде лакуса.
работа над планом возмездия занимало очень много времени. нужно было просчитать все, до мельчайших деталей. на случай, если дождь пойдёт, или будет яркое солнце, если ветер подымиться, и всё остальное. в этот день должно быть всё безупречно, просчитано и желательно, чтобы все было довольно просто, дыбы не запутаться в своих перерасчётах.

саотомэ не планировал убивать своего кровного противника. не так сразу. прежде чем этот монстр испустит свой последний дух, он должен испытать хотя бы малую часть той болт, которую йоичи испытал наблюдая за гибелью томоэ. он должен прочувствовать хотя бы часть того отчаянья и призрения к самому себе за то, что не спас того, кто был ему так дорог и любим. но прежде чем это осуществить, его нужно было сильно ранить. так, чтобы этот ублюдок не смог нормально двигаться, но мог осознавать всю безысходность происходящего.
вампир увернулся от, казалось бы, вот-вот от достигнувшей его стрелы, слегка лишь оцарапав щеку.  это плохо! очень плохо! потому, как реакция, скорость, слух и зрения у них во многом превышали человеческие. не тренированному человеку не убить нетренированного вампира. любая попытка человека ранить вампира, пусть даже и проклятым оружием, будет легко перехвачена молодым вампиром, так как действия человека будут слишком медленны. вот почему вампиры столь высокомерно относиться к людям, потому как «скоту» до их уровня самого слабого уровня нужно расти и расти.
саотомэ думал, что делать ему, в случае промашки. выделялось всего два варианта: попробовать продолжить стрелу, или же просто подняться на ноги. у каждого из этих вариантов были несомненно свои «за» и «простив». продолжить стрельбу, кажется лучшим вариантом, ведь есть шанс подстрелить своего противника. однако, враг движется слишком быстро, и скорее всего будет двигаться хаотично. другими словами, маловероятно, что вельт будет двигаться по прямой, ведь он знает, что по нему могут продолжить стрельбу. а значит, упрощать задачу своему противнику, он точно не станет и скорее всего будет приближается двигаясь зигзагом. в таком случае, предсказать куда следует выстрелить в следующий раз, в попытке стрелять на опережение, практически е возможно. с другой, стороны выпрямиться и подготовиться к бою уже на верху, кажется не таким полезным действием, как продолжить пытаться подстелить вампира. однако, если подстрелить не получиться, находясь в удобной позиции для обстрела, но не удобной для обороны, он станет легкой добычей. и потому, саотомэ предпочел подготовиться к обороне на верху, недели продолжить обстрел. если бы он был не единственным стеклом, то в этом было бы куда больше шанса на попадание по цели.

—  это лишь начало. — вскакивает и натягивает новую стрелу н тетиву, что словно полыхает черным пламенем от демонической энергии. —сегодня тебе не избежать возмездия. сегодня ты испытаешь все то, через что ты заставил пройти меня. —  йоичи выпустил вторую стрелу, и принялся натягивать следующую, не проследив даже, достигла ли предыдущая стрела своей цели или нет. разговоры обычно отвлекают от сражения, а в нём нужна придельная концентрация. однако, в данном случае, саотомэ  был не против вести диалог со своим врагом, так как хотел заставить того задуматься «а что он сделал и как его заставят пройти через тоже самое испытание».